Петр I в Вене

Немного предыстории. В истории внешней политики России конец XVII века занимает особое место. Это было время, когда наша страна постепенно начинает решать важнейшие задачи. Возникает необходимость занять место в ряду держав, способных оказывать существенное влияние на развитие международных отношений. Развитие экономики и национальные интересы настоятельно требует активизации внешней политики именно в западноевропейском и южном направлениях. Первые годы царствования Петра I посвящены решению черноморской проблемы, т.к. право пользоваться этим морским путем принадлежит пока исключительно Турции. Петру еще от правления сестры Софьи достался в наследство антитурецкий альянс, в рамках которого Россия в союзе с Австрией, Венецией и Речью Посполитой продолжала войну против Порты. В 1695 – 1696 гг. Петр осуществляет два похода на Азов, и в результате второго похода город взят. Кроме того, итогом азовских походов становится заключение антитурецкого договора между Россией, Австрией и Венецией. Вот почему в те годы огромное значение для России стал иметь «австрийский фактор». С учетом масштабности стоявших перед Россией вопросов – заручиться поддержкой европейских соседей, чтобы обеспечить себе выход к Черному и Балтийскому морям, успех молодой петровской дипломатии зависел и от того, на чьей стороне в этом раскладе политических сил окажется Австрия, одна из могущественных континентальных держав XVII-XVIII столетий.

Великое посольство. В составе «Великого посольства» 1697-98 гг. среди прочих европейских государств Петр посетил и Австрию. Летом 1698 года после путешествия по Северной Германии, Голландии и Англии он пересек границы Священной Римской империи. Необходимость поездки в Вену была обусловлена не совсем благоприятной для России на тот момент международной обстановкой. Бывшие союзники России по антитурецкой коалиции, Австрия и Венеция, стали вести за спиной Петра тайные переговоры с Турцией о заключении союзного договора. В этом их активно поддерживали Англия и Голландия. Такая ситуация была чрезвычайно выгодна для Вены, мечтавшей ослабить своего заклятого врага – Францию, заручившись поддержкой морских держав. Не последнюю роль играли планы австрийцев завладеть долей так называемого «испанского наследства». При таком раскладе Австрия имела все шансы получить Испанию, а Англия и Голландия – часть испанских и французских колониальных владений. Австрия рассчитывала на то, что Россия и Турция, занятые войной друг с другом, не смогут вмешиваться в реализацию ее планов. Чтобы предотвратить нежелательные для России последствия этой закулисной интриги, молодой энергичный царь и решил направиться в Вену. Ему не терпелось встретиться с цезарем Леопольдом, заверить его в дружбе и укрепить антиосманский союз.

Встреча государей. Встреча Петра I и австрийского императора Леопольда I  состоялась 6 июля 1698 года.
Но ей предшествовали весьма непростые предварительные переговоры. Трижды русский царь обращался с просьбой об аудиенции. В Австрии всегда внимательно относились к церемониалу и крепко задумались. Дело еще больше осложнялось тем обстоятельством, что по официальной версии государя в составе делегации не было. Но все же следовало каким-то образом оказать внимание высокому молодому человеку, именовавшему себя «бомбардиром Преображенского полка Петром Михайловым».  Для решения столь тонких протокольных нюансов и чтобы разработать детали въезда посольства в Вену потребовался целый месяц. Его католическое величество Леопольд I, император Священной Римской империи, эрцгерцог Австрийский, король Богемский и Венгерский, не признавал равным себе ни одного смертного, кроме папы римского. Леопольд испытывал непоколебимую уверенность в весомости своего положения. Габсбурги были старейшей из правящих династий Европы. Три сотни лет от одного Габсбурга к другому непрерывно передавалась корона Священной Римской империи, история и неоспоримые права которой восходили к Карлу Великому. К концу XVII века Реформация и Тридцатилетняя война ослабили императорскую власть, однако номинально император по-прежнему оставался верховным светским правителем христианского мира. Неудивительно, что Петр с нетерпением ждал личной встречи с Леопольдом. Австрийские придворные чиновники твердо стояли на том, что его императорское величество не может публично принять царя, странствующего под чужим именем, однако упорство его царедворца Лефорта принесло плоды в виде согласия на частную встречу. Императорские советники и консультанты, историки и герольдмейстеры жарко спорили из-за тонкостей церемониала встречи посольства, дабы не уронить достоинство своего августейшего повелителя. Московский царь, сколь бы огромны ни были его владения, разумеется, не мог быть принят как венценосец, равный императору, наместнику самого Господа Бога.
 И наконец, прием состоялся в летней резиденции Габсбургов «Фаворит» — нынешней Дипломатической академии. Петра, уважая его инкогнито, провели через садовую калитку, затем по черной винтовой лестнице - в приемный покой. Лефорт старательно проинструктировал царя, ознакомив его с условленным протоколом встречи: обоим монархам предстояло войти  в длинный аудиенц-зал одновременно — из дверей в противоположных его концах; медленно двигаясь навстречу друг другу, они должны были встретиться точно посредине, возле пятого окна. Однако, Петр, открыв дверь и увидев Леопольда, забыл все наставления, устремился к императору широкими, быстрыми шагами и подошел к нему, когда тот добрался только до третьего окна. Но когда двое властителей удалились для беседы в нишу окна, сопровождаемые только Лефортом в роли переводчика, придворные с облегчением выдохнули и увидели, что царь выказывает их повелителю большое уважение и держится почтительно. Собеседники составляли резкий контраст: пятидесятивосьмилетний император был невысок, бледен, огромный парик обрамлял его узкое, сумрачное лицо, а над выпяченной нижней губой нависали густые усы; двадцатишестилетний царь, непомерно высокий, усиленно жестикулировал. Встреча свелась, в сущности, к обмену любезностями и продолжалась пятнадцать минут. Пушкин так описал костюмированный бал, данный позже Леопольдом в честь бомбардира Михайлова: «За столом хозяин встал и поднес бокал вина Петру, говоря: «Я знаю, что русский царь вам знаком, выпьем же за его здоровье». — «Правда, — отвечал Петр, — я его знаю, как и то, что он вам приятель, а вашим недругам — недруг». Петр сумел произвести хорошее впечатление на европейских послов, присутствовавших на приеме, оценивших его образованность и прекрасные манеры. Это можно считать большой удачей молодой дипломатии Петра, в результате чего удалось улучшить образ России в Европе.

Протокол был соблюден, но в политическом плане интересы Австрии и России в то время не совпадали. Несмотря на то, что в Вене Петра окружили приветливостью и дружелюбием, успешной его дипломатическую миссию назвать сложно. Целью визита Великого посольства в Вену являлось пробудить заинтересованность Австрии в возобновлении боевых действий, на этот раз более решительных, против турок. Вместо этого послам пришлось прилагать отчаянные усилия, чтобы помешать австрийцам принять турецкие мирные предложения, весьма выгодные для Австрии, но не для России.
 По условиям предложенного мира, все воюющие стороны соглашались признать статус-кво, причем каждая из них сохраняла за собой все территории, захваченные на момент подписания договора. Для Габсбургов это было благоприятное решение, так как под их властью остались бы и Венгрия, и часть районов Трансильвании. Австрийцам. В связи с этим, мысль о заключении мира с Портой казалась крайне заманчивой. Единственным, кого не устраивало возможное примирение, был Петр. Дважды, в 1695 и 1696 годах, он возобновлял боевые действия против Турции, успешно провел две азовские кампании, овладел крепостью, имея конечной целью ходить под парусами в Черном море; приложил неимоверные усилия, чтобы обустроить судоверфь в Воронеже, отправился в Европу обучиться кораблестроению, нанимать корабельных мастеров, капитанов, и матросов — и все для того, чтобы создать новый морской флот. Он не имел права допустить, чтобы война окончилась раньше, чем он, по крайней мере завладеет Керчью и принудит турок согласиться с его правом на выход к Черному морю. Австрийцы же, одержав победу над Турцией в 1697 г., стремились закрепить ее, чтобы развязать руки для войны за «испанское наследство». Заключение мира перечеркнуло бы все усилия Петра. Он лично высказал свое видение проблемы в письмах имперскому министру иностранных дел графу Кинскому, а тот довел это до сведения императора. Сознавая, что австрийцы твердо намерены пойти на мировую, Петр сосредоточил внимание на условиях мира. Во-первых, ему нужны были гарантии того, что император будет настаивать на передаче России турецкой крепости Керчь, являвшейся ключом от пролива между Азовским и Черным морями. Без Керчи новый флот Петра не сумел бы войти в Черное море и остался бы запертым в Азовском, достаточно обширном, но стратегически бесполезном. Кинский отвечал, что мирный конгресс, на который, разумеется, пригласят и Россию, еще не начался, и если Петру нужна Керчь, то пусть он ее поскорее захватит, пока не подписан договор, так как сомнительно, чтобы удалось заставить Турцию отдать ее под дипломатическим нажимом за столом переговоров, «ведь турки не привыкли отдавать свои крепости без боя». Наконец было получено хотя бы обещание императора не подписывать договора, не ознакомив прежде царя со всеми его условиями. Австрийский император согласился со справедливостью требований Петра, но не выразил намерения воевать с Турцией. Поскольку правители Австрии и России стояли на диаметрально противоположных позициях, то их переговоры не дали никаких результатов и свелись к формальному обмену любезностями. Находясь в Вене, Петр также встретился с представителем польского короля Августа II, пытаясь пополнить число союзников и заручиться хотя бы формальной поддержкой в условиях грядущей изоляции России со стороны бывших союзников по антитурецкой коалиции и морских держав в лице Англии и Голландии.

Политические итоги и закрепление российско-австрийских дипломатических контактов. Тем не менее, значение «Великого посольства» сложно переоценить. Петр получил представление о необычайно сложной международной обстановке в Европе. Он понял, что возвышение России не приветствуется западными монархами. В то же время, царь отчетливо осознавал необходимость сближения с Европой. Также стал очевиден круг союзников и противников России на ближайшие годы. Несмотря на то что еще накануне взятия Азова Россия и Австрия были союзниками, в период пребывания Петра в Вене стало ясно, что ситуация кардинально изменилась, и теперь страны не связывают никакие обязательства. Тем не менее, «Великое посольство» послужило началом новой петровской дипломатии – той вехой, с которой началось преобразование России и процесс сближения с Европой. Известно, что после поездки а в Европу Петр существенным образом пересмотрел приоритеты внешней политики России. Было ясно, что распад антитурецкой коалиции сделал бесперспективной идею турецкой войны. Петр взял курс на прекращение войны с Турцией, чтобы развязать руки для решительных действий на балтийском направлении. Он укрепился в мысли о необходимости выбора иного вектора внешней политики. Теперь все свои устремления он связывал с западным направлением и борьбой со Швецией за выход к Балтийскому морю. Однако «Северный союз» оказался недостаточно прочным, и Россия была вынуждена практически в одиночку продолжать войну со Швецией. В августе 1700 г. одна из союзниц, Дания, вышла из войны и заключила сепаратный мир в Травендале. Занятие Карлом XII Польши и выход из войны другого союзника Петра, Августа II, который уступил польский престол ставленнику шведского короля Станиславу Лещинскому, заставили Россию искать посредников для заключения мира, чтобы удержать завоевания на побережье Финского залива. В этой непростой для России ситуации Петр I решил прибегнуть к дипломатическим средствам, которые послужили бы дополнением к военным действиям. Снова объектом особого дипломатического интереса Петра становится Австрия, в которой, к слову, в тот момент не было постоянного русского дипломатического представительства. Для русского царя отношения с Веной приобретали особое значение. Именно поэтому ради укрепления отношений в начале февраля 1701 г. послом к австрийскому двору был назначен князь Петр Алексеевич Голицын, которому было предписано тайно ехать в Вену и добиться личной аудиенции с императором. Так было положено начало российско-австрийским дипломатическим отношениям. Чтобы укрепить столь необходимую «дружбу» с австрийской стороной, было предпринято сватовство одной из русских царевен, родственниц Петра, и наследника австрийского императора. Однако из этого ничего не вышло. Не была реализована и другая идея – отправить в Вену на воспитание сына Петра и Евдокии Лопухиной, царевича Алексея. Рубеж XVII-XVIII вв. в историю России и Австрии вошел как непростое время, наполненное драматическими событиями. На протяжении всего последующего XVIII столетия отношения России и Австрии ровными не были, да и не отличались стабильностью. Были периоды, когда на почве общности политических интересов, особенно противостояния Турции, страны становились союзниками. Однако чаще в силу возникающих противоречий и политического соперничества они оказывались в противоположных лагерях. Длительным и прочным союз двух могущественных держав быть и не мог из-за постоянного соперничества России и Австрии. В то же время, именно в начале XVIII века, была открыта первая постоянная дипломатическая миссия России в Вене, что стало важным итогом этого периода российско-австрийских отношений.